Консультация для родителей
«Проблемы воспитания. Общение детей с родителями»
Уж эти эмоции…
Подготовила воспитатель СП «Детский сад «Берёзка» Ивановская Н.И.
Наблюдая за детьми и родителями, я задался вопросом: почему общение с собственными детьми взрослый человек почти не представляет без раздражения, досады и гнева?
А ведь и в самом деле, эмоции — наше чуть ли не единственное воспитательное средство. И в моих конфликтах с сыном начиналось все с возмущения или досады — опять что-то не так. Я пытался сдержаться: создавать в себе ровное эмоциональное состояние, находить убедительные слова, но… Его отрешенный вид, скучающие глаза рождали желание пробиться к нему сквозь невидимую разделяющую нас стену. И я начинал говорить долго и много. То громко, то почти кричал, то тихо, но с «эмоциями» в голосе. И быстро срывался, и с болью — надоело! — приказывал немедленно сесть за уроки, немедленно прекратить грубить, немедленно переделаться. Сын садился за уроки, переставал грубить. Начинал переделываться. Но в движениях его сквозили отчаяние, отчужденность и скука. И даже когда наступал видимый мир, в каждом из нас оставалась напряженность. В нем — ожесточение, во мне — тревожное ожидание, что все повторится снова…
—Вам нужно осознать причины, рождающие в вас раздражение и досаду, — дали мне совет психологи. — Начните наблюдать за своими эмоциями: наблюдать, что — бы их понять.
Я последовал этому совету. Первое, что открылось, — это моя обида. Обида на сына. Обида за растраченные даром усилия, за потерянное время, за мои напрасные старания. Обида, которая возникала каждый раз, едва я сталкивался с неубранной посудой, с замечаниями от учителей в дневнике, с грубостью и упрямством сына. Ведь все зря! И мои распоряжения, и мои назидательные беседы с ним, и мной организуемые дела. И поэтому обидно… А сын, выходит, обидчик?!
Как-то, возвращаясь домой, я встретил во дворе соседа. Мы разговорились. Он спросил, как сын. Я ответил, что так, нормально…
— Вы его наказываете?
— К сожалению… С кем этого не бывает?..
—Будьте помягче. Валентина Ивановна, знаете, старушка из второго подъезда, говорила с ним. Он немного рассказал ей про свои беды…
Жаловался! Меня словно обожгло. Соседи знают! Стыд — пронзительное чувство — ворвался в сердце. Пока шел несколько минут до двери своей квартиры, пережил не одну бурю гневного возмущения поступком сына. Вот сейчас я ему! Я готовился к разговору с сыном. И вдруг остановил сам себя. Что я делаю! Мысленно — пусть пока мысленно, но уже вымещаю на сыне обиду за чувство стыда, пережитого мною. В чем же дело?
Вспомнились фразы, сказанные сыну в разное время: «Какими глазами я буду смотреть на людей?», «Надень что-нибудь поприличней — не один ведь идешь, с нами…» Еще вспоминал. Вызывают в школу, — значит, нужно выбрать время, когда в коридорах не будет детей, не будет десятков испытующих глаз. Товарищу по работе пришло строгое письмо из школы — хорошо, что не мне… А вот теперь он кому-то проболтался о наших неурядицах…
Выходит, я прежде всего хочу, чтобы мой престиж не был поколеблен из-за каких-то проступков сына. И если из-за него обо мне пока не говорят плохо, значит, все в порядке. А уж если заговорили… Получается, мною руководят эмоции собственного престижа? А как у других родителей? Оказалось, довольно часто примерно так же. Мама гордится дочерью, а на мой вопрос, что больше всего из школьных предметов девочка любит, не может дать определенного ответа.
— Что же вас радует — содержание успеха, дочери или сам успех?
И мама теряется, молчит.
— Часто ли вы разговариваете с дочерью о ее делах?
— Редко…
— Что же тогда вас заботит: становление личности, о котором вы не знаете, или признание успехов дочери людьми, которое она, а благодаря ей и вы получаете?
Мама молчит и, понимая, в чем дело, тяжело вздыхает.
Однако понять свои ошибки — это лишь начало пути. Дальше надо было прежде всего делать себя другим. Не сразу я понял, что в таком становлении, как и во всякой иной работе, может быть своя система. И тогда установил один день недели — день полной свободы от назиданий, упреков, давления, раздражения.
На неделе у нас появился особый день — день радости, день прощения любого проступка, день дружеского общения. В этот день сыну было особенно хорошо и свободно со мной. А что может быть большим счастьем для ребенка, чем быть со взрослым и чувствовать себя свободным! Быть вне контроля, быть самим собой! В этот день присутствует только спокойное, ясное сознание. Сознание необходимости быть аккуратным, правдивым, чистым, деятельным — и для сына или дочери, и для самих взрослых. Это и есть основа подлинной требовательности, А если что-то не получается, взрослый без лишних слов и без единой негативной эмоции приходит ребенку на помощь.
«Одеяло я сложил, а дальше сам… Кастрюлю я почистил, а остальное ты сам… Принцип решения задачи мы с тобой установили, теперь действуй сам» и т. д.
Может так оказаться, что в первые дни помощь взрослого будет нужна во всем и в значительных объемах. Но со временем останется главное — «сам». Внутренним стимулом для взрослого будет вера в ребенка, вера в его возможности. Это центральный момент истинной требовательности — вера в другого человека. Ты можешь сам, в тебе скрыты большие силы… Ты сделаешь…
И тогда ребенок потянется к взрослому, потому что увидит в его словах, в его поступках веру в себя, другого.
Думается, проблема воспитания во многом заключается в проблеме общения. Общения, в котором реальной воспитывающей Силой становятся такие свойства взрослого, как чистота собственных поступков, искренняя открытость перед сыном или дочерью и спокойное, уважительное к ним отношение.
«Я не умею»
Самооценка многое определяет в нашей жизни — уверенность в своих силах, в своей ценности, выбор какого то дела, ориентировку на возможность успеха, само принятие или непринятие удачи и неудачи и отношение к ним. Самооценка как бы организует мир, в котором мы живем, — одни предметы делает доступными, нужными, необходимыми, а другие — недоступными, чуждыми, бесполезными, лишенными ценности для человека. Самооценка регулирует желания и чувства, на ее основе переживаются победы и поражения, ставятся новые цели.
С первого дня ребенок попадает в систему оценок — родители сравнивают и оценивают его с другими детьми и с собой: похож — не похож, больше — меньше (сначала в весе, росте, а потом и в темпе развития). Каждый день появляются новые оценки и сравнения, которые постепенно усложняют отношения с ребенком.
Очень часто, оценивая действия своих детей, родители ориентируются на свое собственное представление о возможностях ребенка, а не на его реальные успехи и неудачи. Обидные слова — «глупый», «неумеха», «растяпа» — так и сыплются на голову маленького человека. «Давай, лучше я сделаю», — родители торопятся, экономят секунды и минуты. А ребенок свыкается с мыслью о том, что обойдутся без него, что он не умеет, что он только мешает взрослым. Так формируется заниженная самооценка — ребенок недооценивает свои реальные возможности взаимодействия со взрослыми, стремится выбрать такое дело, где ему нет необходимости вступать в новые отношения с окружающим миром. Словно броня, заниженная самооценка предохраняет ребенка от усилий по освоению нового. Младший школьник с заниженной самооценкой настолько бывает уже уверен в своей тупости, глупости, неспособности, что сама ситуация усвоения нового материала вызывает у него страх. О каких учебных успехах тут может идти речь? Истоки заниженной самооценки в небрежных оценках взрослыми действий маленького ребенка, снижающих его интерес к любым нормам совместной деятельности со взрослыми. Без этой совместной деятельности для него нет, и не может быть, возможности развития.
Трехлетний ребенок, который избегает участия в общей со взрослыми работе, уже встретился с такими препятствиями; это первые симптомы заниженной самооценки — неуверенность в отношениях со взрослыми в ситуациях совместных действий, можно сказать — отсутствие положительной ориентировки на действия взрослого. Подлинное психическое развитие ребенка возможно и реально осуществляется там, где постоянно сохраняется ценность сотрудничества со взрослыми.
Оценивая себя и других людей, ребенок основывается на мнении взрослых. Любой наблюдательный человек не раз слышал, как маленький ребенок обращается к себе словами и интонацией взрослых. Очень долгое время он смотрит на мир и на самого себя глазами взрослого. Оценка взрослого, данная самому ребенку, становится на долгое время его самооценкой.
Доброжелательность к другим людям, уверенность в своих силах приходят к ребенку с адекватной или нормальной самооценкой, когда он оценивает свои возможности вполне реально в соответствии со своими достижениями. Ребенок с нормальной самооценкой иначе, чем ребенок с заниженной самооценкой, относится к своим успехам и неудачам, иначе оценивает возможности и реальное сотрудничество со взрослыми и сверстниками — он ориентирован на его продолжение, неудача при этом не является непреодолимым препятствием. Нормальная самооценка помогает ребенку строить реальные, доступные ему отношения с другими людьми. Это способствует их дальнейшему усложнению и совершенствованию — основе психического развития.
Завышенная самооценка, т. е. переоценка ребенком своих возможностей, тоже рождается из общения со взрослыми, которые не научили растущего человека критически относиться к причинам своих успехов и неудач, Завышенная самооценка зачастую приводит к трудностям в совместной деятельности ребенка и взрослого, так как ребенок становится как бы невосприимчив к усвоению новых для него действий: «Я уже умею сам, мне не надо учиться». Трудности общения с такими детьми определяются необходимостью обоснования для них причин успехов и неудач, чтобы они выступили для них как результат собственных усилий ребенка, а не каких-то посторонних сил.
Совместная деятельность ребенка и взрослого — это не только усвоение разнообразных действий, умений, навыков, это и формирование их отношения к себе, того отношения, которое в дальнейшем будет определять восприятие ими окружающего мира и себя в нем, — самооценки.
Стиль общения
В воспитании ребенка огромную, можно сказать, определяющую роль играет стиль общения с ним взрослого. И все начинается, хотят этого родители или нет, с первых дней жизни малыша. Воспитание-общение начинается с прикосновений. Ребенок умеет воспринимать окружающий мир и чувствовать с самого рождения.
Если в течение первого года жизни ребенок получает много ласки, у него возникают приятные переживания, вырабатывается чувство безопасности и уверенности — его первичная эмоциональная установка будет положительной, Это значит, ребенок будет расти спокойным, веселым и покладистым, встречать мир открытой улыбкой уверенного человека. Если же ребенка мало ласкали, если движения матери были резкими и грубыми и малыш видел ее напряженное, злое лицо, он не сможет чувствовать себя защищенным и счастливым в этом мире. Душевная тревога станет усиливаться — первичная эмоциональная установка будет отрицательной. Если мать ласкова и весела с ребенком, то ребенок привыкает быть веселым и ласковым, потому что видит, как это делается, и подражает такому поведению. И наоборот, если ребенок наблюдает злость, раздражение, грубость, он с большой леностью будет воспринимать эту манеру поведения — его научили, пусть невольно, как сердиться и как грубить.
Если мама резка с дочкой, кричит на нее, говорит «в форме приказа», то бессмысленно надеяться вырастить «нежную, кроткую, ласковую девушку». Скорее всего, девочка вырастет агрессивной и грубоватой, потому что у нее была возможность этому научиться. И когда она сама станет мамой, то стиль ее поведения в материнстве, скорее всего, будет повторять тот, который она наблюдала, пока росла. Так бывает чаще всего: материнский стиль поведения воспроизводится дочерью, он был ей примером, на нем она училась. Правда, у девочки может сложиться и другой вариант поведения —противоположный тому, с которым познакомилась в детстве. И если первый — «как мама» — воспроизводится невольно, то второй — «не стану, как мама», — обычно результат волевого решения, своего рода внутреннего «декрета». Но отправная точка при этом одна и та же — мама.